Прислушайтесь к голосу разума... Слышите? Слышите, какую хрень он несет?(с)
Неожиданный урок"
автор-Conspirator
перевод - Himura_K
эпилог (2/2)
читать дальше- Нет, не могу поверить..не могу поверить…- залепетала Сае, - Это же…Это же Шиноске Второй!!! Мисао-тян, Мисао-тян, скорее беги сюда! Ты не поверишь, сам Шиноске Второй прмяо здесь, в нашем саду!!!
Она низко, чуть ли не до земли поклонилась:
- Ах, Шиноске-сама! Я так счастлива, что вы почтили своим присутствием мой скромный ресторанчик!
Мегуми, Сано и Яхико удивленно переглянулись.
Мегуми потянула Сае за рукав:
- Сае-сан, я думаю, вы ошиблись. Его имя Каваяма Бундзиро.
- Нет, Мегуми-сенсей, вы не понимаете! – воскликнула Сае, - Это же Шиноске Второй, самый красивый молодой актер Киото!
И она снова стала кланяться.
Шиноске Второй?
Кеншин прислушался к воплям Сае. Что-то в этом имени показалось ему знакомым.
Возможно, от слабости он еще не очень хорошо соображал, но был точно уверен, что уже где-то слышал такое имя.
Он прикрыл глаза, стараясь собраться с мыслями…
И тут в памяти всплыло:
« Муж придумал сценический псевдоним для вас – Шиноске Первый. Вам нравится?»
Ну конечно – это Икуко сообщила ему перед самым первым выступлением. ..И что же – получается, Бундзиро взял это имя, придуманное специально для Кеншина, в качестве своего псевдонима?!
Он в растерянности посмотрел на Бундзиро, который покраснел от смущения, слушая восторженные излияния Сае.
- Извините, извините, пожалуйста..- пробормотал Бундзиро, обращаясь к остальным, - Я сейчас…
Он достал из рукава открытку с собственным портретом. подписал ее и с вежливым поклоном протянул Сае.
В этот момент из дверей появилась Мисао. Увидев, кто стоит у них в саду, она завизжала и понеслась к гостю, но Сано успел поймать ее за косу:
- С ума сошел? Отпусти сейчас же! – завопила Мисао, но Сано за косу притянул ее к себе..
- Слушай, выдра, - сказал он тихо, - Ты не хочешь выяснить, как этот парень узнал, где найти Кеншина?
Мисао перестала брыкаться и визжать. Да, об этом она не подумала.
- Он сказал, что какой-то зеленщик дал ему адрес, - сообщил Сано, - Тебя это не беспокоит, а?
Конечно, ее это беспокоило. Только вчера она рассказывала Сано, что, по данным разведки Онивабан, остатки армии Шишио, что разбежалась после взрыва, бродят где-то вокруг Киото. И ее люди прочесывают окрестности, пытаясь выяснить их местонахождение и намерения.
- Зеленщик, значит, - сказала она сердито, и даже топнула ногой, - Я даже знаю, кто это – старый болтун Кё, у него лавка в центре города…
Она с сожалением посмотрела на Бундзиро и суетившуюся вокруг него Сае.
Ей тоже очень хотелось посмотреть на своего кумира и взять у него автограф, но раз уж она была теперь командиром Онивабан, у нее были дела поважнее. И не было времени хлопать глазами и пускать слюни из-за того, что их посетил красавчик-актер.
- Пойду поговорю с Окиной, - сказала она и с сожалением поплелась внутрь ресторана, бормоча на ходу :
- Окон и Омасу точно умрут от зависти, когда услышат, что такое пропустили….
Сае восторженно прижала к груди подписанную открытку…Бормоча слова благодарности, она попятилась назад, к двери – и только тут заметила валяющийся на земле поднос и осколки вокруг…
- Простите, простите, - сказала она, поднимая поднос и собирая на него черепки, - Я сейчас принесу новый чай…
- Чего это с ней? – удивился Яхико, - Спятила, что ли?
- Прошу прошения. – извинился Бундзиро, - К сожалению, такое нередко случается в последнее время.
Кеншин улыбнулся, вспомнив свой собственный ужас, когда много лет назад ему самому довелось столкнуться с толпой фанаток…
Наконец, Сае скрылась за дверью, и все мало-помалу успокоились.
Тогда Кеншин повернулся к Бундзиро и спросил:
- Твое имя…Почему ты взял имя Шиноске?
- Кеншин-сан, - сказал Бундзиро, - Я столько лет представлял нашу с вами встречу – а теперь вот не могу найти нужных слов..даже не знаю, с чего начать..Когда мне исполнилось шестнадцать, через несколько месяцев после смерти Деда, мне хотели дать псевдоним Рёске, из-за моих способностей к акробатике, и из-за любви к импровизациям. ..
- Дайске-доно умер? – расстроился Кеншин.
Он хорошо помнил, каким был Дайске – очень добрым и достойным человеком…А что насчет Рёске? Если его имя собирались дать другому, выходит, он тоже умер?
- …но я настоял на вашем псевдониме, - продолжал Бундзиро, словно не слыша вопроса. – я сказал им, что это из-за моих успехов не только в акробатике. но и в кэндзюцу…как у вас. Но на самом деле я захотел взять себе это имя из-за того, что вы сделали для меня тогда, когда были с нами…Отец, когда узнал, чуть не выгнал меня из дома. Но Дед сказал, что это отличная идея и заставил его согласиться. .Я надеюсь, что смогу прославить это имя, так, чтобы его потом захотели взять мои потомки.
- Но ваш покорный слуга не совсем понимает…- начал Кеншин.
Что же такого он сделал для Бундзиро? Только отсоветовал тому становиться военным, притом в довольно резкой форме.
- Тебе что, не нравится это имя? – ухмыльнулся Сано, глядя на крайне растерянное выражение лица Кеншина, - По-моему, отличное имя, на мое чем-то похоже!
- А вообще что это за фигня с именами? – спросил он, на этот раз обращаясь к Бундзиро, - Чем тебя твое-то не устраивает?
Мегуми сердито вздохнула:
- Ох, Сано, ну и серость же ты! Неужели никогда не слышал про актерские династии? Они всегда берут себе сценические псевдонимы в честь знаменитых предков, верно, Каваяма-сан?
- Пожалуйста, называйте меня просто Бундзиро, - сказал тот, - На самом деле, имя Шиноске не принадлежало никому из наших предков. Его придумали семь лет назад, специально для Кеншин-сана, когда он заменял моего младшего дядю…Так что формально это не фамильное имя….
Он не успел закончить фразу, как три пары глаз пристально уставились на Кеншина.
- Так, подожди, - перебил его Сано, - Ты что, хочешь сказать, что Кеншин был актером?
Вот это новость! Сано повернулся к Кеншину – тот смотрел на него с совершенно непроницаемым лицом -, и спросил с обидой в голосе:
- И ты нам ничего об этом не рассказал?
Кеншин сделал самое невинное выражение лица:
- Ваш покорный слуга помог семье Бундзиро-сана пару раз, но это было очень давно…
Мегуми пристально глянула Кеншину в глаза. Она знала, что обычно у него прекрасно получалось скрывать от окружающих то, что он считал нужным. Но не в таком состоянии.
А она была уверена – он явно что-то скрывает от них.
Однако в ответ на свой незаданный вопрос она получила только «Оро?» - и больше ничего.
Ей ничего не оставалось, как переключиться на Бундзиро:
Она улыбнулась и сладким голосом произнесла:
- Ну, может, хотя бы вы расскажете нам, почему вдруг Кен-сану пришлось заменять вашего дядю?
Кеншин, конечно, был очень слаб, но не настолько, чтобы не представлять себе, что начнется, если он действительно расскажет, каким образом он заменял Энноске.
Он попытался сказать что-то про сломанную ногу и оказание первой помощи – но Бундзиро уже начал рассказывать все, как есть. Кеншину оставалось лишь тяжело вздохнуть и смириться с неизбежным.
- Представляете. – рассказывал Бундзиро, - мы направлялись через горы в Миядзаки – в то лето мне как раз исполнилось двенадцать - , чтобы выступить перед губернатором Сацумы. И взруг наш фургон перевернулся, и придавил ногу моего дяди! Нам так повезло, что Кеншин-сан проходил мимо! Он спас дяде жизнь, но проблема заключалась еще и в том, что дядя выступал в качестве оннагата, а заменить его никто из нас не мог – все остальные были намного выше его ростом, и его костюмы не подошли никому, кроме Кеншин-сана… Поэтому мой старший дядя научил его, как играть женскую роль, и Кеншин-сан выступал на сцене, и весьма успешно! К сожалению, сразу после этого он нас покинул.
Наступила тишина – три пары глаз вновь уставились на Кеншина.
- Ни фига себе! – наконец нарушил молчание Сано.
Мегуми заулыбалась и своим знаменитым «лисьим» тоном сказала:
- Ах, вечно он от нас что-то скрывает…. Вы сказали «оннагата», Бундзиро-сан? Вот уж не думала, что у вас, Кен-сан, имеются такие скрытые таланты!
Кеншин слегка покраснел.. Учитывая его бледность от потери крови, это говорило о том, что он действительно _очень_смущен.
- Ваш покорный слуга выходил на сцену только дважды, – нехотя признался он
Сано громко заржал. Яхико повалился на землю и задрыгал ногами от смеха.
- Неудивительно, что ты никому не рассказывал такое! – еле выговорил Яхико, продолжая хохотать.
- Нет, понятно, что ты у нас мелкий и тощий. – веселился Сано, - Но чтоб в роли женщины!...
- И ничего не мелкий! – возмутился Кеншин.
Он попытался встать, но тут же пожалел об этом. От резкого движения еще не зажившая рана в боку заболела так, что ему снова пришлось сесть.
- А что, - продолжал радоваться Саноске, - наверное, издали можно и перепутать тебя с женщиной!
- Честно говоря, - засмеялся Бундзиро, - я слышал историю, что после спектакля какой-то крестьянин попытался сделать Кеншин-сану предложение!
Естественно, это вызвало новый взрыв хохота. Теперь еще Яхико, жеманно хихикая, стал изображать кокетливую девицу, а Сано – ее незадачливого жениха.
- Интересно, что его в тебе привлекло? – продолжал Сано, скрючившись от смеха, - По мне, так для девушки ты слишком щуплый, и подержаться не за что!
- Сано!!! – голос Кеншина был слабым, но в нем звучало предупреждение.
- Да ладно, не волнуйся, ты не в моем вкусе! – отмахнулся Саноске, а Яхико опять шлепнулся на землю и задрыгал ногами.
Кеншин снова покраснел и изобразил возмущение.
Но на самом деле ему даже нравилось все это. После этих страшных, тревожных дней это была отличная разрядка. Было приятно слышать смех и шутки друзей, даже, несмотря на то, что объектом этих шуток был он сам.
Он тоже не смог удержаться от смеха, но тут же, охнув от боли, схватился за раненый бок.
Мегуми, конечно же, сразу заметила это .
Она улыбнулась Кеншину:
- Кен-сан, почему бы вам с Бундзиро-саном не прогуляться немного по саду? Может, заодно покажете, как должен двигаться оннагата?
Кеншин тут же перестал смеяться, и оторопело уставился на нее:
- Мегуми-доно….
- Раз уж я выпустила вас на улицу, то разрешаю вам немного пройтись…
- Давай-давай, Кеншин, мы все хотим посмотреть, - стал подначивать его Сано
Придерживая правый бок, Кеншин медленно поднялся на ноги, отказавшись при этом от помощи Сано и Мегуми.
- Ваш покорный слуга может сам! – сказал он, и торжествующая улыбка на его лице, когда у него наконец получилось встать без посторонней помощи, очень порадовала Мегуми.
Бундзиро предложил свою руку, но Кеншин снова отказался, и они просто медленно пошли по саду бок о бок.
- Так это и есть ваша семья? - спросил Бундзиро, когда они немного отошли от крыльца,
- Моя – что? – удивился Кеншин, - Нет, не семья – это мои друзья. Они приехали из Токио, чтобы помочь вашему покорному слуге. Мегуми-доно – врач, Сано -…просто Сано, а Яхико – воспитанник Каору-доно, …хозяйки додзе, где я живу. Ее здесь нет, она помогает восстанавливать разрушенную гостиницу…
Кеншин замолчал. Он еще ни с кем не говорил о событиях этих дней, и не был уверен, что сейчас готов рассказывать об этом. Поэтому решил немного сменить тему:
- Она преподает кэндзюцу и учит Яхико…
Он задумался над вопросом Бундзиро. Может, тот был прав, и эти люди действительно – его семья? Сано и Яхико – они же для него что-то вроде младших братьев..А Мегуми – как сестра.
А Каору? Он даже остановился, когда вспомнил ту ночь, когда уходил из Токио – как он думал, навсегда…Ему было так тяжело прощаться с ней…
Просто «хозяйка додзе, где я живу»? Хоть сам себя не обманывай!
- Кеншин-сан, с вами все в порядке? – донесся до него взволнованный голос Бундзиро, - Может, вам стоит присесть?
Кеншин улыбнулся:
- Нет, все в порядке. Просто ты заставил меня кое о чем задуматься.
Чтобы не волновать Бундзиро, Кеншин снова медленно пошел вперед, и в очередной раз сменил тему разговора:
- Ты сказал, Дайске-доно умер?
Бундзиро вздохнул:
- Очень много всего произошло с тех пор, как вы от нас ушли, Кеншин-сан…Это случилось три года назад, прямо во время спектакля. Дед вместе с дядей Рёске как раз играл финальную сцену, как вдруг он схватился за грудь и упал. Я тоже был тогда на сцене, занят в эпизоде…Мы подбежали к нему, но было уже поздно…
- Вашему покорному слуге очень жаль…- начал Кеншин, но Бундзиро перебил его:
- Дедушка именно так и мечтал умереть – делая то, что ему больше всего было по душе. Конечно, нам его не хватает, но это лучше, чем умереть от тяжелой болезни…
Он помолчал и добавил:
- Губернатор устроил ему пышные похороны…и это был единственный раз, когда отец приехал в Кагосиму.
Кеншин шел и обдумывал услышанное. Он хорошо помнил Дайске – и удивительное сочетание достоинства и доброты, что было главной частью его натуры.
Он вспомнил о том доверии , что Дайске оказал ему, когда Ориноске твердил им всем о Хитокири Баттосае. Поистине, мир потерял великого человека…
- А твоя бабушка? С ней все в порядке? – спросил Кеншин, припомнив, как добра к нему была Икуко.
- С ней все хорошо, - улыбнулся Бундзиро, - Она очень сильный человек, это ее не сломило. Сразу после похорон она собрала нас всех и начала раздавать указания. «Мы потеряли главу семьи, - сказала она, - но это не значит, что мы не должны жить дальше и быть семьей!» И после положенного траура мы стали снова давать спектакли, и стараться, чтобы Дед мог бы нами гордиться. Это ее заслуга…Но она запретила отцу брать имя Дайске, хотя даже мои дядья были не против.
- Это из-за того, что случилось тогда в Миядзаки? – спросил Кеншин
Бундзиро кивнул.
- Мои дядья простили его, в конце концов, а она – нет. Впрочем, отец никого их них тоже не простил, особенно из-за того, что они оба получили новые имена, а он – нет. Он даже семь лет назад, когда вы были еще с нами, полагал, что Дед должен передать ему фамильное имя и сделать его главой семьи. Некоторые актерские семьи так делают – патриарх семьи уходит на покой и передает свое сценическое имя и все полномочия старшему сыну. Но Дед наотрез отказался так делать.
- Так, получается, они оба сменили имена! – с облегчением произнес Кеншин, -Когда ты сказал, что тебе хотели дать имя Рёске, я подумал, что с ним что-то случилось…
- Нет-нет, - засмеялся Бундзиро, - Он жив и здоров! Я понимаю, что можно запутаться – но теперь его зовут Саэмоноске Седьмой. Это большая честь для него…Дело в том, что основателями нашей актерской династии двести лет назад стали три брата – Дайске, Саэмоноске и Ориноске. Саэмоноске Первый был отличным драматическим актером, но особенно блистал в комедиях. Я думаю, Старшему Дяде это имя очень подходит. Предыдущий Саэмоноске, брат Деда, погиб во время землетрясения двадцать лет назад. и с тех пор это имя никому не давали. А Младший Дядя, которого вы знаете. как Энноске, теперь Кадзиноске Третий. Это имя тоже очень редкое – наш знаменитый предок, которого так звали, прославил себя в качестве оннагата. А такое случается не в каждом поколении. Это тоже большая честь.
Кеншин помотал головой. И вправду, можно запутаться.
- Так вот почему вы все называли друг друга Старший Сын, Младший Дядя, и тому подобное! Вашего покорного слугу это всегда удивляло, а теперь он догадался – это потому что вы все время меняете имена!
Они пошли дальше, но теперь Кеншин уже не отказывался от поддержки Бундзиро. Садик был крошечный, но Кеншин устал даже от такой недолгой прогулки. Однако ему хотелось узнать еще про одного человека…
- А Байко-сан? – спросил он, - Вы знаете. что с ним?
- Он до сих пор с нами, - ответил Бундзиро, - Помните ту награду, что выдал вам губернатор за этих бандитов? Вы еще отказались от нее в пользу Байко-сана. ..Он рассказал Деду, что собирается стать плотником, и на эти деньги открыть свое дело. А Дед предложил ему сохранить эти деньги и стать плотником у нас в театре…Так он у нас и остался. Он женился. у него трое детей, и он счастлив.
Кеншин улыбнулся. Такие хорошие новости!
Он был очень рад, что этот хороший человек все-таки нашел свое счастье.
- Знаете. – продолжал Бундзиро, - он был очень расстроен, когда вы ушли от нас. Помните, каким разговорчивым он всегда был, а тогда и пары слов не сказал за несколько дней…Потом, когда я стал старше, он рассказал мне, что вы были единственным человеком, который понял, что он пережил во время войны. Он тревожился за вас все это время – да и сейчас, думаю, тревожится. Мы с ним вдвоем всегда спорим с тему, кто говорит всякие гадости про Хитокири Баттосая.
- Байко-сан настоящий друг, - сказал Кеншин. – Когда ваш покорный слуга должен был встретиться с человеком, желающим мести, Байко-сан пришел на место встречи, чтобы убедиться, что со мной ничего не случилось. Ваш покорный слуга говорил ему. что беспокоиться не за что, но он все равно пришел…Это для меня очень много значит…Я очень часто его вспоминаю…Пожалуйста, передай это ему.
- Обязательно! – ответил Бундзиро.
Они вернулись к крыльцу. Если в начале прогулки Кеншин шел сам, то теперь он тяжело опирался на руку Бундзиро. Он видел, как Мегуми, которая заканчивала бинтовать руку Сано, нахмурилась и подозвала его к себе.
- Я послала Яхико в Аойю за Каору…- сказала она, заставив Кеншина – с помощью Бундзиро – сесть., - Уверена, она бы расстроилась, если бы пропустила визит вашего давнего друга, Кен-сан.
- Это ваша хозяйка, верно? – вспомнил Бундзиро.
При этих словах Сано ухмыльнулся. а Мегуми хихикнула в кулачок.
Кеншин заметно покраснел:
- Да, она хозяйка додзе…- неуверенно сказал он, - Это чистая правда…
- Знаете что, Кеншин-сан, - сообщил Бундзиро с хитрой улыбкой, - Байко-сан однажды рассказал мне одну интересную историю…Когда он встретил вас, вы были таким прямым и честным, что совсем не умели притворяться. И он вам посоветовал просто улыбаться и выдавать как можно меньше информации окружающим…Не это ли, случайно, вы делаете сейчас?
- Оро? – Кеншин похлопал глазами. – ваш покорный слуга совсем не понимает , о чем вы…
Бундзиро фыркнул:
- Вот-вот, значит. Байко-сан сказал правду!
Кеншин сделал самое невинное лицо – а что ему еще оставалось? Столько лет он пытался убедить окружающих, что бродяга-простачок – это и есть его настоящее лицо, и преуспел в этом. А теперь Бундзиро выдал все его секреты!
Впрочем, слова Бундзиро снова заставили его задуматься. Неужели это был Байко, кто посоветовал ему этот образ беспечного бродяги? За долгие годы этот образ перестал быть просто маской, и сделался его второй натурой…Но Бундзиро был прав – именно Байко наставил его на этот путь. Он улыбнулся, вспомнив, как Байко спас его от назойливого «жениха», как простил то, что Кеншин умышленно пролил суп ему на колени… как доверял ему, с первого дня зная, кто он такой. И как знать, если бы не его мудрый совет, может , Кеншин и не протянул бы так долго в качестве странника.
Мегуми внимательно следила за ними. В и первую очередь, конечно, ее беспокоило состояние ее пациента. Но, помимо этого, беседа стоила того, чтобы к ней прислушаться – по крайней мере, этот молодой человек раскрыл кое-какие секреты Кен-сана.
Тут в саду появись Каору и Яхико.
- Каору-тян, - замахала ей Мегуми, - Хорошо, что пришла, сейчас услышишь много интересного!
Бундзиро вскочил и поклонился. Кеншин тоже хотел встать, однако Мегуми удержала его. Он устал больше, чем она предполагала, разрешив ему прогулку, и она намеревалась вот-вот отправить его обратно в постель.
Сано и Яхико, отталкивая и перебивая друг друга, тут же стали рассказывать Каору о тайной жизни Кеншина в качестве оннагата.
- Кеншин! – закричала Каору, - как тебе не стыдно? Почему ты нам об этом никогда не рассказывал?!
- Во-во, - подхватил Сано, - А то, глядишь, показал бы Малышке, как должны вести себя женщины!
Каору нахмурилась и потянулась за боккеном.
- Тихо, тихо, Каору-тян! – остановила ее Мегуми, - представляете. что о нас может подумать друг Кен-сана?
Каору соорудила на лице широкую улыбку:
- Бундзиро-сан, вы бывали в Токио? Знаете. там тоже замечательный театр Кабуки.
- Конечно, - ответил Бундзиро, - и еще раз буду там через пару недель. Я не успел рассказать, но Старший Дядя перебрался в Токио, как раз перед войной Сейнан… Они с Младшим Дядей решили, что кому-то из нас стоит заранее обосноваться в столице, если вдруг придется уезжать из Кагосимы.
Каору вдруг погрустнела, и Бундзиро это заметил.
- Простите, я сказал что-то не то?
- Нет-нет, - возразила Каору. – Просто…мой отец погиб в этой войне. Все в порядке, пожалуйста. не беспокойтесь!...Так ваш дядя выступает в Токио? А как его имя?
- Саэмоноске Седьмой, - ответил Бундзиро
У Каору отвисла челюсть.
- Саэмоноске? Сам великий Саэмоноске?!!!
- ААААААА! Не могу поверить, не могу поверить! – вдруг завизжала она.
- Еще одна! – застонал Яхико, - Только что Сае-сан тут так же верещала. Это что, все женщины съезжают с катушек при виде актеров?
Каору отмахнулась от него:
- Это же…великий Саэмоноске! Мегуми-сан, это же племянник самого….
- Да-да. Каору-тян, я уже поняла, - засмеялась Мегуми, - Бундзиро-сан, мы с удовольствем посетим ваш театр, когда вернемся в Токио.
- Я написал новую пьесу, - сказал Бундзиро, - и дядя согласился поставить ее, когда я приеду в Токио, - Я думаю, вам понравится….потому что она в какой-то степени про вас, Кеншин-сан.
Кеншин растерянно глянул на него:
- Про меня? Но почему…?
- Даже не знаю, как объяснить…Возможно, вы сами не осознаете, какое воздействие на меня оказали…Вы были с нами всего несколько дней, но повлияли на меня, как никто другой. Вы ни капли не были похожи на самураев, что я привык видеть в пьесах – но победили целую шайку бандитов. Вы обращались со мной, как с равным, как со взрослым…Вы показали мне, что даже двенадцатилетний мальчишка может быть чем-то полезен, что кто-то может уважать его…И то, что столько людей хотело вашей смерти, и разыскивало вас. чтобы отомстить за то, что вы сделали давным-давно, когда были чуть старше меня тогдашнего…Это все было очень нечестно, несправедливо! Потому что всякий, имеющий глаза, мог увидеть – вы совсем не такой как о вас говорят….И я написал пьесу об этом…Конечно, там действие происходит в тринадцатом веке, и вроде как она про вражду между Минамото Ёсицуне и его братом…но на самом деле, она о вас. .
Бундзиро полез в рукав, вытащил открытку и что-то написал на ней.
- Вот, - он протянул открытку Кеншину, - это контрамарка, бесплатный пропуск в театр для всех вас. Я хочу, чтобы вы посмотрели эту пьесу- и особенно вы, Кеншин-сан…
Кеншин не знал, что и сказать…Он столько лет жил под грузом вины, веря. что из-за его прошлого его жизнь ничего не стоит…На самом деле, только обещание, что он дал Томоэ, удерживало его от того, чтобы поддаться отчаянию и покончить с собой…А теперь вдруг ему говорят, что кому-то он оказался нужен и полезен, даже не своим мечом, а просто своим существованием!
- Бундзиро-сан, ваш покорный слуга..- начал он было, но так и не закончил фразу.
Мегуми с тревогой глянула на его измученное лицо и решительно сказала:
- Это был долгий день, Кен-сан, пора возвращаться в постель. Возражения не принимаются.
Кеншин не стал особо возражать – ему слишком о многом надо было подумать, к тому же. он и вправду, очень устал.
- Сано, - скомандовала Мегуми, - проводи-ка Кен-сана в его комнату. Думаю, с него уже достаточно прогулок.
Сано помог Кеншину встать и осторожно повел его в дом.
Бундзиро тоже встал:
- Извините, я, должно быть, пробыл слишком долго, Сано-сан предупреждал меня, но я как-то потерял счет времени, прошу меня простить…
- Нет-нет, Бундзиро, - улыбнулся Кеншин, обернувшись к нему. – Ваш покорный слуга даже не знает, как благодарить тебя за то, что ты пришел..и вообще за всё. пожалуйста. передай своей семье и Байко-сану, что ваш покорный слуга никогда не забудет вашей доброты. Это так много для меня значит – и сейчас, через столько лет…
И Сано увел его.
Когда они скрылись за дверью, Бундзиро повернулся к Мегуми и спросил:
- Скажите.. с ним все будет в порядке?
Мегуми вздохнула:
- Если честно, то я не могу точно это сказать…Его раны очень серьезны, и он потерял много крови…
Каору ахнула – Мегуми никогда не говорила ей этого.
- Дело вот в чем. – продолжала Мегуми, - Его телосложение не годится для того боевого стиля, что он использует…И с каждым разом его организму все труднее и труднее это переносить…
- Что вы имеете в виду? – удивился Бундзиро
- Ты бы видел его наставника! – встрял Яхико, - Он огромный! Во какой!
Он широко развел руки в стороны.
- То есть, я хочу сказать, что Кеншин, конечно, ужасно крут, и все такое…но он все-таки мелкий…
Каору стукнула его по голове боккеном, и уже более спокойно сказала:
- Когда видишь, как его наставник использует Хитен Мицурюги Рю, то понимаешь, что этот стиль предназначен для кого-то…более крупного.
Она мрачно посмотрела на Яхико.
- Но ведь Кеншин как-то приспособился…Правда, по словам Сано, Кеншин в этом бою использовал терминальную атаку целых три раза, против трех противников. А его наставник говорил, что даже одна такая атака отнимает очень много сил…
- Впрочем, - вмешалась Мегуми, - возможно, я слишком сгущаю краски, и все будет в порядке…
Однако она сама не слишком верила в это, и думала, что ей не мешало бы откровенно поговорить с Каору, как только будет возможность..
Тут Бундзиро осенила одна мысль, и он снова полез в карман, и вытащил оттуда старый бумажный веер.
- Вот, - он протянул его Каору. – возьмите, пожалуйста. Все эти годы он был моим талисманом, но сейчас он вам нужнее.
Каору удивленно взяла подарок. Ничего особенного, самый обычный бумажный веер…
По просьбе Бундзиро она развернула его и увидела портреты актеров и их изящные подписи: «Дайске Шестой», «Ориноске Пятый», «Рёске Третий» и «Энноске Второй»
- Посмотрите в нижний правый угол,- сказал Бундзиро.
Там, в самом низу веера мелким, и достаточно корявым почерком было написано «Шиноске Первый».
Каору удивленно уставилась на подпись. Это же почерк Кеншина!
- Когда мы выступали в Миядзаки, - объяснил Бундзиро, - Кеншин-сан подписал несколько лишних вееров, на всякий случай, и этот остался непроданным…С тех пор я и ношу его с собой.
- Ах, - Каору только сейчас осознала, что у нее в руках, - но я не могу принять…
Бундзиро улыбнулся:
- Пожалуйста. возьмите. Это знак моей признательности Кеншин-сану. Пусть он тоже принесет вам удачу. как приносил мне эти семь лет.
Он встал и поклонился:
- Мне пора. У меня сегодня спектакль, а мой отец не знает, где я. Пожалуйста. приходите в театр, когда вернетесь в Токио. Я знаю, дядя будет счастлив снова увидеться с Кеншин-саном. Это он учил Кеншин-сана играть женскую роль. И он до сих пор говорит, что никогда не получал такого удовольствия от комедии «Демоны вон, счастье в дом», как на том выступлении.
Они все пошли провожать Бундзиро до ворот и долго еще махали ему.
Это действительно был удачный день! Конечно, Бундзиро расстроился. увидев Кеншина больным и слабым. Но вместе с тем, было видно, что он счастлив среди своих друзей..или все-таки, семьи? Все эти годы Бундзиро боялся, что из-за своего прошлого Кеншин не сможет найти то счастье, что он, бесспорно, заслужил.
А сейчас у него на сердце было легко – словно гора свалилась с плеч!
Он засвистел какой-то веселый мотивчик, и даже немного попрыгал на одной ножке, убедившись, что никто не видит.
И пошел – нет, побежал домой. Ему не терпелось рассказать об этой встрече Бьяко!
**********
Всем, кому эта история понравилась, очень советую прочитать «предысторию» - «Сошествие в безумие»
Найти этот фанфик можно здесь:
www.stasy.net/CCinit.php?id=files_6_395
автор-Conspirator
перевод - Himura_K
эпилог (2/2)
читать дальше- Нет, не могу поверить..не могу поверить…- залепетала Сае, - Это же…Это же Шиноске Второй!!! Мисао-тян, Мисао-тян, скорее беги сюда! Ты не поверишь, сам Шиноске Второй прмяо здесь, в нашем саду!!!
Она низко, чуть ли не до земли поклонилась:
- Ах, Шиноске-сама! Я так счастлива, что вы почтили своим присутствием мой скромный ресторанчик!
Мегуми, Сано и Яхико удивленно переглянулись.
Мегуми потянула Сае за рукав:
- Сае-сан, я думаю, вы ошиблись. Его имя Каваяма Бундзиро.
- Нет, Мегуми-сенсей, вы не понимаете! – воскликнула Сае, - Это же Шиноске Второй, самый красивый молодой актер Киото!
И она снова стала кланяться.
Шиноске Второй?
Кеншин прислушался к воплям Сае. Что-то в этом имени показалось ему знакомым.
Возможно, от слабости он еще не очень хорошо соображал, но был точно уверен, что уже где-то слышал такое имя.
Он прикрыл глаза, стараясь собраться с мыслями…
И тут в памяти всплыло:
« Муж придумал сценический псевдоним для вас – Шиноске Первый. Вам нравится?»
Ну конечно – это Икуко сообщила ему перед самым первым выступлением. ..И что же – получается, Бундзиро взял это имя, придуманное специально для Кеншина, в качестве своего псевдонима?!
Он в растерянности посмотрел на Бундзиро, который покраснел от смущения, слушая восторженные излияния Сае.
- Извините, извините, пожалуйста..- пробормотал Бундзиро, обращаясь к остальным, - Я сейчас…
Он достал из рукава открытку с собственным портретом. подписал ее и с вежливым поклоном протянул Сае.
В этот момент из дверей появилась Мисао. Увидев, кто стоит у них в саду, она завизжала и понеслась к гостю, но Сано успел поймать ее за косу:
- С ума сошел? Отпусти сейчас же! – завопила Мисао, но Сано за косу притянул ее к себе..
- Слушай, выдра, - сказал он тихо, - Ты не хочешь выяснить, как этот парень узнал, где найти Кеншина?
Мисао перестала брыкаться и визжать. Да, об этом она не подумала.
- Он сказал, что какой-то зеленщик дал ему адрес, - сообщил Сано, - Тебя это не беспокоит, а?
Конечно, ее это беспокоило. Только вчера она рассказывала Сано, что, по данным разведки Онивабан, остатки армии Шишио, что разбежалась после взрыва, бродят где-то вокруг Киото. И ее люди прочесывают окрестности, пытаясь выяснить их местонахождение и намерения.
- Зеленщик, значит, - сказала она сердито, и даже топнула ногой, - Я даже знаю, кто это – старый болтун Кё, у него лавка в центре города…
Она с сожалением посмотрела на Бундзиро и суетившуюся вокруг него Сае.
Ей тоже очень хотелось посмотреть на своего кумира и взять у него автограф, но раз уж она была теперь командиром Онивабан, у нее были дела поважнее. И не было времени хлопать глазами и пускать слюни из-за того, что их посетил красавчик-актер.
- Пойду поговорю с Окиной, - сказала она и с сожалением поплелась внутрь ресторана, бормоча на ходу :
- Окон и Омасу точно умрут от зависти, когда услышат, что такое пропустили….
Сае восторженно прижала к груди подписанную открытку…Бормоча слова благодарности, она попятилась назад, к двери – и только тут заметила валяющийся на земле поднос и осколки вокруг…
- Простите, простите, - сказала она, поднимая поднос и собирая на него черепки, - Я сейчас принесу новый чай…
- Чего это с ней? – удивился Яхико, - Спятила, что ли?
- Прошу прошения. – извинился Бундзиро, - К сожалению, такое нередко случается в последнее время.
Кеншин улыбнулся, вспомнив свой собственный ужас, когда много лет назад ему самому довелось столкнуться с толпой фанаток…
Наконец, Сае скрылась за дверью, и все мало-помалу успокоились.
Тогда Кеншин повернулся к Бундзиро и спросил:
- Твое имя…Почему ты взял имя Шиноске?
- Кеншин-сан, - сказал Бундзиро, - Я столько лет представлял нашу с вами встречу – а теперь вот не могу найти нужных слов..даже не знаю, с чего начать..Когда мне исполнилось шестнадцать, через несколько месяцев после смерти Деда, мне хотели дать псевдоним Рёске, из-за моих способностей к акробатике, и из-за любви к импровизациям. ..
- Дайске-доно умер? – расстроился Кеншин.
Он хорошо помнил, каким был Дайске – очень добрым и достойным человеком…А что насчет Рёске? Если его имя собирались дать другому, выходит, он тоже умер?
- …но я настоял на вашем псевдониме, - продолжал Бундзиро, словно не слыша вопроса. – я сказал им, что это из-за моих успехов не только в акробатике. но и в кэндзюцу…как у вас. Но на самом деле я захотел взять себе это имя из-за того, что вы сделали для меня тогда, когда были с нами…Отец, когда узнал, чуть не выгнал меня из дома. Но Дед сказал, что это отличная идея и заставил его согласиться. .Я надеюсь, что смогу прославить это имя, так, чтобы его потом захотели взять мои потомки.
- Но ваш покорный слуга не совсем понимает…- начал Кеншин.
Что же такого он сделал для Бундзиро? Только отсоветовал тому становиться военным, притом в довольно резкой форме.
- Тебе что, не нравится это имя? – ухмыльнулся Сано, глядя на крайне растерянное выражение лица Кеншина, - По-моему, отличное имя, на мое чем-то похоже!
- А вообще что это за фигня с именами? – спросил он, на этот раз обращаясь к Бундзиро, - Чем тебя твое-то не устраивает?
Мегуми сердито вздохнула:
- Ох, Сано, ну и серость же ты! Неужели никогда не слышал про актерские династии? Они всегда берут себе сценические псевдонимы в честь знаменитых предков, верно, Каваяма-сан?
- Пожалуйста, называйте меня просто Бундзиро, - сказал тот, - На самом деле, имя Шиноске не принадлежало никому из наших предков. Его придумали семь лет назад, специально для Кеншин-сана, когда он заменял моего младшего дядю…Так что формально это не фамильное имя….
Он не успел закончить фразу, как три пары глаз пристально уставились на Кеншина.
- Так, подожди, - перебил его Сано, - Ты что, хочешь сказать, что Кеншин был актером?
Вот это новость! Сано повернулся к Кеншину – тот смотрел на него с совершенно непроницаемым лицом -, и спросил с обидой в голосе:
- И ты нам ничего об этом не рассказал?
Кеншин сделал самое невинное выражение лица:
- Ваш покорный слуга помог семье Бундзиро-сана пару раз, но это было очень давно…
Мегуми пристально глянула Кеншину в глаза. Она знала, что обычно у него прекрасно получалось скрывать от окружающих то, что он считал нужным. Но не в таком состоянии.
А она была уверена – он явно что-то скрывает от них.
Однако в ответ на свой незаданный вопрос она получила только «Оро?» - и больше ничего.
Ей ничего не оставалось, как переключиться на Бундзиро:
Она улыбнулась и сладким голосом произнесла:
- Ну, может, хотя бы вы расскажете нам, почему вдруг Кен-сану пришлось заменять вашего дядю?
Кеншин, конечно, был очень слаб, но не настолько, чтобы не представлять себе, что начнется, если он действительно расскажет, каким образом он заменял Энноске.
Он попытался сказать что-то про сломанную ногу и оказание первой помощи – но Бундзиро уже начал рассказывать все, как есть. Кеншину оставалось лишь тяжело вздохнуть и смириться с неизбежным.
- Представляете. – рассказывал Бундзиро, - мы направлялись через горы в Миядзаки – в то лето мне как раз исполнилось двенадцать - , чтобы выступить перед губернатором Сацумы. И взруг наш фургон перевернулся, и придавил ногу моего дяди! Нам так повезло, что Кеншин-сан проходил мимо! Он спас дяде жизнь, но проблема заключалась еще и в том, что дядя выступал в качестве оннагата, а заменить его никто из нас не мог – все остальные были намного выше его ростом, и его костюмы не подошли никому, кроме Кеншин-сана… Поэтому мой старший дядя научил его, как играть женскую роль, и Кеншин-сан выступал на сцене, и весьма успешно! К сожалению, сразу после этого он нас покинул.
Наступила тишина – три пары глаз вновь уставились на Кеншина.
- Ни фига себе! – наконец нарушил молчание Сано.
Мегуми заулыбалась и своим знаменитым «лисьим» тоном сказала:
- Ах, вечно он от нас что-то скрывает…. Вы сказали «оннагата», Бундзиро-сан? Вот уж не думала, что у вас, Кен-сан, имеются такие скрытые таланты!
Кеншин слегка покраснел.. Учитывая его бледность от потери крови, это говорило о том, что он действительно _очень_смущен.
- Ваш покорный слуга выходил на сцену только дважды, – нехотя признался он
Сано громко заржал. Яхико повалился на землю и задрыгал ногами от смеха.
- Неудивительно, что ты никому не рассказывал такое! – еле выговорил Яхико, продолжая хохотать.
- Нет, понятно, что ты у нас мелкий и тощий. – веселился Сано, - Но чтоб в роли женщины!...
- И ничего не мелкий! – возмутился Кеншин.
Он попытался встать, но тут же пожалел об этом. От резкого движения еще не зажившая рана в боку заболела так, что ему снова пришлось сесть.
- А что, - продолжал радоваться Саноске, - наверное, издали можно и перепутать тебя с женщиной!
- Честно говоря, - засмеялся Бундзиро, - я слышал историю, что после спектакля какой-то крестьянин попытался сделать Кеншин-сану предложение!
Естественно, это вызвало новый взрыв хохота. Теперь еще Яхико, жеманно хихикая, стал изображать кокетливую девицу, а Сано – ее незадачливого жениха.
- Интересно, что его в тебе привлекло? – продолжал Сано, скрючившись от смеха, - По мне, так для девушки ты слишком щуплый, и подержаться не за что!
- Сано!!! – голос Кеншина был слабым, но в нем звучало предупреждение.
- Да ладно, не волнуйся, ты не в моем вкусе! – отмахнулся Саноске, а Яхико опять шлепнулся на землю и задрыгал ногами.
Кеншин снова покраснел и изобразил возмущение.
Но на самом деле ему даже нравилось все это. После этих страшных, тревожных дней это была отличная разрядка. Было приятно слышать смех и шутки друзей, даже, несмотря на то, что объектом этих шуток был он сам.
Он тоже не смог удержаться от смеха, но тут же, охнув от боли, схватился за раненый бок.
Мегуми, конечно же, сразу заметила это .
Она улыбнулась Кеншину:
- Кен-сан, почему бы вам с Бундзиро-саном не прогуляться немного по саду? Может, заодно покажете, как должен двигаться оннагата?
Кеншин тут же перестал смеяться, и оторопело уставился на нее:
- Мегуми-доно….
- Раз уж я выпустила вас на улицу, то разрешаю вам немного пройтись…
- Давай-давай, Кеншин, мы все хотим посмотреть, - стал подначивать его Сано
Придерживая правый бок, Кеншин медленно поднялся на ноги, отказавшись при этом от помощи Сано и Мегуми.
- Ваш покорный слуга может сам! – сказал он, и торжествующая улыбка на его лице, когда у него наконец получилось встать без посторонней помощи, очень порадовала Мегуми.
Бундзиро предложил свою руку, но Кеншин снова отказался, и они просто медленно пошли по саду бок о бок.
- Так это и есть ваша семья? - спросил Бундзиро, когда они немного отошли от крыльца,
- Моя – что? – удивился Кеншин, - Нет, не семья – это мои друзья. Они приехали из Токио, чтобы помочь вашему покорному слуге. Мегуми-доно – врач, Сано -…просто Сано, а Яхико – воспитанник Каору-доно, …хозяйки додзе, где я живу. Ее здесь нет, она помогает восстанавливать разрушенную гостиницу…
Кеншин замолчал. Он еще ни с кем не говорил о событиях этих дней, и не был уверен, что сейчас готов рассказывать об этом. Поэтому решил немного сменить тему:
- Она преподает кэндзюцу и учит Яхико…
Он задумался над вопросом Бундзиро. Может, тот был прав, и эти люди действительно – его семья? Сано и Яхико – они же для него что-то вроде младших братьев..А Мегуми – как сестра.
А Каору? Он даже остановился, когда вспомнил ту ночь, когда уходил из Токио – как он думал, навсегда…Ему было так тяжело прощаться с ней…
Просто «хозяйка додзе, где я живу»? Хоть сам себя не обманывай!
- Кеншин-сан, с вами все в порядке? – донесся до него взволнованный голос Бундзиро, - Может, вам стоит присесть?
Кеншин улыбнулся:
- Нет, все в порядке. Просто ты заставил меня кое о чем задуматься.
Чтобы не волновать Бундзиро, Кеншин снова медленно пошел вперед, и в очередной раз сменил тему разговора:
- Ты сказал, Дайске-доно умер?
Бундзиро вздохнул:
- Очень много всего произошло с тех пор, как вы от нас ушли, Кеншин-сан…Это случилось три года назад, прямо во время спектакля. Дед вместе с дядей Рёске как раз играл финальную сцену, как вдруг он схватился за грудь и упал. Я тоже был тогда на сцене, занят в эпизоде…Мы подбежали к нему, но было уже поздно…
- Вашему покорному слуге очень жаль…- начал Кеншин, но Бундзиро перебил его:
- Дедушка именно так и мечтал умереть – делая то, что ему больше всего было по душе. Конечно, нам его не хватает, но это лучше, чем умереть от тяжелой болезни…
Он помолчал и добавил:
- Губернатор устроил ему пышные похороны…и это был единственный раз, когда отец приехал в Кагосиму.
Кеншин шел и обдумывал услышанное. Он хорошо помнил Дайске – и удивительное сочетание достоинства и доброты, что было главной частью его натуры.
Он вспомнил о том доверии , что Дайске оказал ему, когда Ориноске твердил им всем о Хитокири Баттосае. Поистине, мир потерял великого человека…
- А твоя бабушка? С ней все в порядке? – спросил Кеншин, припомнив, как добра к нему была Икуко.
- С ней все хорошо, - улыбнулся Бундзиро, - Она очень сильный человек, это ее не сломило. Сразу после похорон она собрала нас всех и начала раздавать указания. «Мы потеряли главу семьи, - сказала она, - но это не значит, что мы не должны жить дальше и быть семьей!» И после положенного траура мы стали снова давать спектакли, и стараться, чтобы Дед мог бы нами гордиться. Это ее заслуга…Но она запретила отцу брать имя Дайске, хотя даже мои дядья были не против.
- Это из-за того, что случилось тогда в Миядзаки? – спросил Кеншин
Бундзиро кивнул.
- Мои дядья простили его, в конце концов, а она – нет. Впрочем, отец никого их них тоже не простил, особенно из-за того, что они оба получили новые имена, а он – нет. Он даже семь лет назад, когда вы были еще с нами, полагал, что Дед должен передать ему фамильное имя и сделать его главой семьи. Некоторые актерские семьи так делают – патриарх семьи уходит на покой и передает свое сценическое имя и все полномочия старшему сыну. Но Дед наотрез отказался так делать.
- Так, получается, они оба сменили имена! – с облегчением произнес Кеншин, -Когда ты сказал, что тебе хотели дать имя Рёске, я подумал, что с ним что-то случилось…
- Нет-нет, - засмеялся Бундзиро, - Он жив и здоров! Я понимаю, что можно запутаться – но теперь его зовут Саэмоноске Седьмой. Это большая честь для него…Дело в том, что основателями нашей актерской династии двести лет назад стали три брата – Дайске, Саэмоноске и Ориноске. Саэмоноске Первый был отличным драматическим актером, но особенно блистал в комедиях. Я думаю, Старшему Дяде это имя очень подходит. Предыдущий Саэмоноске, брат Деда, погиб во время землетрясения двадцать лет назад. и с тех пор это имя никому не давали. А Младший Дядя, которого вы знаете. как Энноске, теперь Кадзиноске Третий. Это имя тоже очень редкое – наш знаменитый предок, которого так звали, прославил себя в качестве оннагата. А такое случается не в каждом поколении. Это тоже большая честь.
Кеншин помотал головой. И вправду, можно запутаться.
- Так вот почему вы все называли друг друга Старший Сын, Младший Дядя, и тому подобное! Вашего покорного слугу это всегда удивляло, а теперь он догадался – это потому что вы все время меняете имена!
Они пошли дальше, но теперь Кеншин уже не отказывался от поддержки Бундзиро. Садик был крошечный, но Кеншин устал даже от такой недолгой прогулки. Однако ему хотелось узнать еще про одного человека…
- А Байко-сан? – спросил он, - Вы знаете. что с ним?
- Он до сих пор с нами, - ответил Бундзиро, - Помните ту награду, что выдал вам губернатор за этих бандитов? Вы еще отказались от нее в пользу Байко-сана. ..Он рассказал Деду, что собирается стать плотником, и на эти деньги открыть свое дело. А Дед предложил ему сохранить эти деньги и стать плотником у нас в театре…Так он у нас и остался. Он женился. у него трое детей, и он счастлив.
Кеншин улыбнулся. Такие хорошие новости!
Он был очень рад, что этот хороший человек все-таки нашел свое счастье.
- Знаете. – продолжал Бундзиро, - он был очень расстроен, когда вы ушли от нас. Помните, каким разговорчивым он всегда был, а тогда и пары слов не сказал за несколько дней…Потом, когда я стал старше, он рассказал мне, что вы были единственным человеком, который понял, что он пережил во время войны. Он тревожился за вас все это время – да и сейчас, думаю, тревожится. Мы с ним вдвоем всегда спорим с тему, кто говорит всякие гадости про Хитокири Баттосая.
- Байко-сан настоящий друг, - сказал Кеншин. – Когда ваш покорный слуга должен был встретиться с человеком, желающим мести, Байко-сан пришел на место встречи, чтобы убедиться, что со мной ничего не случилось. Ваш покорный слуга говорил ему. что беспокоиться не за что, но он все равно пришел…Это для меня очень много значит…Я очень часто его вспоминаю…Пожалуйста, передай это ему.
- Обязательно! – ответил Бундзиро.
Они вернулись к крыльцу. Если в начале прогулки Кеншин шел сам, то теперь он тяжело опирался на руку Бундзиро. Он видел, как Мегуми, которая заканчивала бинтовать руку Сано, нахмурилась и подозвала его к себе.
- Я послала Яхико в Аойю за Каору…- сказала она, заставив Кеншина – с помощью Бундзиро – сесть., - Уверена, она бы расстроилась, если бы пропустила визит вашего давнего друга, Кен-сан.
- Это ваша хозяйка, верно? – вспомнил Бундзиро.
При этих словах Сано ухмыльнулся. а Мегуми хихикнула в кулачок.
Кеншин заметно покраснел:
- Да, она хозяйка додзе…- неуверенно сказал он, - Это чистая правда…
- Знаете что, Кеншин-сан, - сообщил Бундзиро с хитрой улыбкой, - Байко-сан однажды рассказал мне одну интересную историю…Когда он встретил вас, вы были таким прямым и честным, что совсем не умели притворяться. И он вам посоветовал просто улыбаться и выдавать как можно меньше информации окружающим…Не это ли, случайно, вы делаете сейчас?
- Оро? – Кеншин похлопал глазами. – ваш покорный слуга совсем не понимает , о чем вы…
Бундзиро фыркнул:
- Вот-вот, значит. Байко-сан сказал правду!
Кеншин сделал самое невинное лицо – а что ему еще оставалось? Столько лет он пытался убедить окружающих, что бродяга-простачок – это и есть его настоящее лицо, и преуспел в этом. А теперь Бундзиро выдал все его секреты!
Впрочем, слова Бундзиро снова заставили его задуматься. Неужели это был Байко, кто посоветовал ему этот образ беспечного бродяги? За долгие годы этот образ перестал быть просто маской, и сделался его второй натурой…Но Бундзиро был прав – именно Байко наставил его на этот путь. Он улыбнулся, вспомнив, как Байко спас его от назойливого «жениха», как простил то, что Кеншин умышленно пролил суп ему на колени… как доверял ему, с первого дня зная, кто он такой. И как знать, если бы не его мудрый совет, может , Кеншин и не протянул бы так долго в качестве странника.
Мегуми внимательно следила за ними. В и первую очередь, конечно, ее беспокоило состояние ее пациента. Но, помимо этого, беседа стоила того, чтобы к ней прислушаться – по крайней мере, этот молодой человек раскрыл кое-какие секреты Кен-сана.
Тут в саду появись Каору и Яхико.
- Каору-тян, - замахала ей Мегуми, - Хорошо, что пришла, сейчас услышишь много интересного!
Бундзиро вскочил и поклонился. Кеншин тоже хотел встать, однако Мегуми удержала его. Он устал больше, чем она предполагала, разрешив ему прогулку, и она намеревалась вот-вот отправить его обратно в постель.
Сано и Яхико, отталкивая и перебивая друг друга, тут же стали рассказывать Каору о тайной жизни Кеншина в качестве оннагата.
- Кеншин! – закричала Каору, - как тебе не стыдно? Почему ты нам об этом никогда не рассказывал?!
- Во-во, - подхватил Сано, - А то, глядишь, показал бы Малышке, как должны вести себя женщины!
Каору нахмурилась и потянулась за боккеном.
- Тихо, тихо, Каору-тян! – остановила ее Мегуми, - представляете. что о нас может подумать друг Кен-сана?
Каору соорудила на лице широкую улыбку:
- Бундзиро-сан, вы бывали в Токио? Знаете. там тоже замечательный театр Кабуки.
- Конечно, - ответил Бундзиро, - и еще раз буду там через пару недель. Я не успел рассказать, но Старший Дядя перебрался в Токио, как раз перед войной Сейнан… Они с Младшим Дядей решили, что кому-то из нас стоит заранее обосноваться в столице, если вдруг придется уезжать из Кагосимы.
Каору вдруг погрустнела, и Бундзиро это заметил.
- Простите, я сказал что-то не то?
- Нет-нет, - возразила Каору. – Просто…мой отец погиб в этой войне. Все в порядке, пожалуйста. не беспокойтесь!...Так ваш дядя выступает в Токио? А как его имя?
- Саэмоноске Седьмой, - ответил Бундзиро
У Каору отвисла челюсть.
- Саэмоноске? Сам великий Саэмоноске?!!!
- ААААААА! Не могу поверить, не могу поверить! – вдруг завизжала она.
- Еще одна! – застонал Яхико, - Только что Сае-сан тут так же верещала. Это что, все женщины съезжают с катушек при виде актеров?
Каору отмахнулась от него:
- Это же…великий Саэмоноске! Мегуми-сан, это же племянник самого….
- Да-да. Каору-тян, я уже поняла, - засмеялась Мегуми, - Бундзиро-сан, мы с удовольствем посетим ваш театр, когда вернемся в Токио.
- Я написал новую пьесу, - сказал Бундзиро, - и дядя согласился поставить ее, когда я приеду в Токио, - Я думаю, вам понравится….потому что она в какой-то степени про вас, Кеншин-сан.
Кеншин растерянно глянул на него:
- Про меня? Но почему…?
- Даже не знаю, как объяснить…Возможно, вы сами не осознаете, какое воздействие на меня оказали…Вы были с нами всего несколько дней, но повлияли на меня, как никто другой. Вы ни капли не были похожи на самураев, что я привык видеть в пьесах – но победили целую шайку бандитов. Вы обращались со мной, как с равным, как со взрослым…Вы показали мне, что даже двенадцатилетний мальчишка может быть чем-то полезен, что кто-то может уважать его…И то, что столько людей хотело вашей смерти, и разыскивало вас. чтобы отомстить за то, что вы сделали давным-давно, когда были чуть старше меня тогдашнего…Это все было очень нечестно, несправедливо! Потому что всякий, имеющий глаза, мог увидеть – вы совсем не такой как о вас говорят….И я написал пьесу об этом…Конечно, там действие происходит в тринадцатом веке, и вроде как она про вражду между Минамото Ёсицуне и его братом…но на самом деле, она о вас. .
Бундзиро полез в рукав, вытащил открытку и что-то написал на ней.
- Вот, - он протянул открытку Кеншину, - это контрамарка, бесплатный пропуск в театр для всех вас. Я хочу, чтобы вы посмотрели эту пьесу- и особенно вы, Кеншин-сан…
Кеншин не знал, что и сказать…Он столько лет жил под грузом вины, веря. что из-за его прошлого его жизнь ничего не стоит…На самом деле, только обещание, что он дал Томоэ, удерживало его от того, чтобы поддаться отчаянию и покончить с собой…А теперь вдруг ему говорят, что кому-то он оказался нужен и полезен, даже не своим мечом, а просто своим существованием!
- Бундзиро-сан, ваш покорный слуга..- начал он было, но так и не закончил фразу.
Мегуми с тревогой глянула на его измученное лицо и решительно сказала:
- Это был долгий день, Кен-сан, пора возвращаться в постель. Возражения не принимаются.
Кеншин не стал особо возражать – ему слишком о многом надо было подумать, к тому же. он и вправду, очень устал.
- Сано, - скомандовала Мегуми, - проводи-ка Кен-сана в его комнату. Думаю, с него уже достаточно прогулок.
Сано помог Кеншину встать и осторожно повел его в дом.
Бундзиро тоже встал:
- Извините, я, должно быть, пробыл слишком долго, Сано-сан предупреждал меня, но я как-то потерял счет времени, прошу меня простить…
- Нет-нет, Бундзиро, - улыбнулся Кеншин, обернувшись к нему. – Ваш покорный слуга даже не знает, как благодарить тебя за то, что ты пришел..и вообще за всё. пожалуйста. передай своей семье и Байко-сану, что ваш покорный слуга никогда не забудет вашей доброты. Это так много для меня значит – и сейчас, через столько лет…
И Сано увел его.
Когда они скрылись за дверью, Бундзиро повернулся к Мегуми и спросил:
- Скажите.. с ним все будет в порядке?
Мегуми вздохнула:
- Если честно, то я не могу точно это сказать…Его раны очень серьезны, и он потерял много крови…
Каору ахнула – Мегуми никогда не говорила ей этого.
- Дело вот в чем. – продолжала Мегуми, - Его телосложение не годится для того боевого стиля, что он использует…И с каждым разом его организму все труднее и труднее это переносить…
- Что вы имеете в виду? – удивился Бундзиро
- Ты бы видел его наставника! – встрял Яхико, - Он огромный! Во какой!
Он широко развел руки в стороны.
- То есть, я хочу сказать, что Кеншин, конечно, ужасно крут, и все такое…но он все-таки мелкий…
Каору стукнула его по голове боккеном, и уже более спокойно сказала:
- Когда видишь, как его наставник использует Хитен Мицурюги Рю, то понимаешь, что этот стиль предназначен для кого-то…более крупного.
Она мрачно посмотрела на Яхико.
- Но ведь Кеншин как-то приспособился…Правда, по словам Сано, Кеншин в этом бою использовал терминальную атаку целых три раза, против трех противников. А его наставник говорил, что даже одна такая атака отнимает очень много сил…
- Впрочем, - вмешалась Мегуми, - возможно, я слишком сгущаю краски, и все будет в порядке…
Однако она сама не слишком верила в это, и думала, что ей не мешало бы откровенно поговорить с Каору, как только будет возможность..
Тут Бундзиро осенила одна мысль, и он снова полез в карман, и вытащил оттуда старый бумажный веер.
- Вот, - он протянул его Каору. – возьмите, пожалуйста. Все эти годы он был моим талисманом, но сейчас он вам нужнее.
Каору удивленно взяла подарок. Ничего особенного, самый обычный бумажный веер…
По просьбе Бундзиро она развернула его и увидела портреты актеров и их изящные подписи: «Дайске Шестой», «Ориноске Пятый», «Рёске Третий» и «Энноске Второй»
- Посмотрите в нижний правый угол,- сказал Бундзиро.
Там, в самом низу веера мелким, и достаточно корявым почерком было написано «Шиноске Первый».
Каору удивленно уставилась на подпись. Это же почерк Кеншина!
- Когда мы выступали в Миядзаки, - объяснил Бундзиро, - Кеншин-сан подписал несколько лишних вееров, на всякий случай, и этот остался непроданным…С тех пор я и ношу его с собой.
- Ах, - Каору только сейчас осознала, что у нее в руках, - но я не могу принять…
Бундзиро улыбнулся:
- Пожалуйста. возьмите. Это знак моей признательности Кеншин-сану. Пусть он тоже принесет вам удачу. как приносил мне эти семь лет.
Он встал и поклонился:
- Мне пора. У меня сегодня спектакль, а мой отец не знает, где я. Пожалуйста. приходите в театр, когда вернетесь в Токио. Я знаю, дядя будет счастлив снова увидеться с Кеншин-саном. Это он учил Кеншин-сана играть женскую роль. И он до сих пор говорит, что никогда не получал такого удовольствия от комедии «Демоны вон, счастье в дом», как на том выступлении.
Они все пошли провожать Бундзиро до ворот и долго еще махали ему.
Это действительно был удачный день! Конечно, Бундзиро расстроился. увидев Кеншина больным и слабым. Но вместе с тем, было видно, что он счастлив среди своих друзей..или все-таки, семьи? Все эти годы Бундзиро боялся, что из-за своего прошлого Кеншин не сможет найти то счастье, что он, бесспорно, заслужил.
А сейчас у него на сердце было легко – словно гора свалилась с плеч!
Он засвистел какой-то веселый мотивчик, и даже немного попрыгал на одной ножке, убедившись, что никто не видит.
И пошел – нет, побежал домой. Ему не терпелось рассказать об этой встрече Бьяко!
**********
Всем, кому эта история понравилась, очень советую прочитать «предысторию» - «Сошествие в безумие»
Найти этот фанфик можно здесь:
www.stasy.net/CCinit.php?id=files_6_395
@темы: Переводы, Химура Кеншин, Фэнфикшн
-
-
26.05.2012 в 23:40И уже жду следующих перводов!
-
-
26.05.2012 в 23:51Ну, теперь ждем новых переводов и фанфиков!
-
-
27.05.2012 в 00:43-
-
27.05.2012 в 01:33На очереди еще как минимум один ее фанфик)
(второй пока не закончен, и обновляется раз в год(( )
-
-
27.05.2012 в 02:07Да, её вещи интересно было читать с точки зрения психологии. Этот фик мне понравился больше "Сошествия в безумие". "Безумие" во второй половине сильно расходится с моим восприятием. Ещё там убил добрый Кацура, который учил будущего Баттосая завязывать штаны.
-
-
27.05.2012 в 18:08Ура! Тебе уже пора свой сайт делать!))
-
-
28.05.2012 в 19:19